Неожиданное осложнение - Страница 25

Никто не спорит с Бобом Пейджем, так что я встаю, мою руки и снова сажусь на место. Придвигаю кастрюлю и чувствую прохладную массу.

Он смешивает сахар и кукурузный крахмал в кастрюле, пока я вытаскиваю массу для ирисок из другой. И разрезаю ее на однодюймовые полоски. С каждым разрезом я думаю о том, как Адам вернул мне мои же слова. Может быть, я та, кто все это время анализировала его неудачи, предполагая худшее и обвиняя его в том, что он плохой парень. Если так, я так же отвратительна, как и он.

— Все в порядке? — спрашивает папа, вливая кукурузный сироп в кастрюлю.

— Я сумасбродная? — спрашиваю я, разрезая массу.

— Тебе надо разъяснить это для меня.

— Нет, милая, ты совсем не сумасбродная, вот что ты должен был мне сказать.

— То, что я должен сказать, и что я скажу, — две разные вещи. Что тебя беспокоит? — он смешивает ингредиенты в кастрюле над пламенем.

Я вытаскиваю кусок разрезанной массы и чувствую ее липкую текстуру.

— Знаю, я кажусь недалёкой и нерешительной. Часть из этого - правда. Мне не нравится относиться к жизни слишком серьезно. И я получаю удовольствие. Жизнь - это весело, понимаешь?

— Это одно из твоих самых великолепных качеств.

Я ломаю ириску в руке.

— Нет никакого важного смысла существования. По крайней мере, не для внешнего мира. Но для меня все это гораздо большее. Я просто хочу, чтобы люди это видели.

Он издаёт понимающийся звук, пока помешивает, и его смесь доходит до кипения.

— Конечно, в этом рецепте много ингредиентов, не так ли?

Я внутренне стону. Вот и способ поддержать меня, папа.

Может быть, если бы я была Эммой с ее скрипкой, он остановился бы и сказал мне, насколько я удивительная. Или, если бы я была дорогим сыном Люком, он бы перечислил все его удивительные качества. Но нет, я просто Лия.

Он снимает кастрюлю с огня.

— Сахар, кукурузный крахмал, масло, кукурузный сироп, даже вода. Сладость и острота в одном флаконе. Это сложно и в то же время просто. Я считаю масло соленым, — говорит он, подмигивая. — Выбери вкус.

Бросаю массу для ирисок и вытаскиваю папину банку с ароматизаторами и пищевыми красителями. Просматривая их, выбираю экстракт ванили и небольшой пакетик оранжевой краски.

— Хороший выбор. Оранжевый - цвет веселья. И ваниль придает вкус, напоминающий мне вечер. И сильный аромат тоже.

Он добавляет их в кастрюлю, а затем выливает смесь в форму для выпечки.

— Такой позор, — говорит он, — столько времени уходит на приготовление конфет и лишь секунды, чтобы съесть. Они нравятся всем. Все комментируют насколько у них классный цвет и приятный вкус.

Он берет кусочек ириски одной рукой и кусок восковой бумаги другой. Заворачивает конфету в бумагу и закручивает в конце.

— Мы даже одеваем ее и заставляем выглядеть красиво, — держит конфету в воздухе. — Никто не знает, что в этом маленьком кусочке рая девять разных ингредиентов.

Я смотрю наверх и на секунду задумываюсь.

— Нет, там восемь ингредиентов.

— Назови их, — говорит он.

— Сахар, кукурузный крахмал, масло, соль, кукурузный сироп, пищевой краситель, экстракт ванили и вода.

— Ой, ты забыла один. Любовь, — добавляет он.

Я закатываю глаза.

— Видишь? Этот ингредиент никто не видит, следовательно, его никто не учитывает.

Я беру у него конфету и кручу ее в руках.

— Ты сравниваешь меня с конфетой?

Он улыбается.

— Ты больше, чем то, что на виду.

Разворачиваю конфету и засовываю в рот. Несмотря на то, что я бесчисленное количество раз делала их с папой, я никогда не принимала во внимание, что включает в себя их создание. Из чего на самом деле сделана конфета.

Опираясь на локти, я спрашиваю:

— Как мне позволить людям увидеть то, что внутри?

— Тебе просто нужно показать им, из чего ты сделана.

— И как я это сделаю?

— Пригласи их на свою кухню.

Поднимаясь, я обхожу столешницу и обнимаю папу.

— Спасибо. Боб.

— Без проблем, детка. А теперь, хочешь рассказать, где же твоя машина?

Глава 8

— Две с половиной сотни баксов? — барабанные перепонки Рори вот-вот лопнут от моего визга.

Люк свистит сквозь зубы, слыша цену ремонта «Голубой блудницы».

Рори закатывает глаза.

— Половина машины разбита, кондиционер надо ремонтировать... если только он тебе нужен.

— Поезжу с открытыми окнами, ничего страшного. Главное, чтобы работал мотор.

Он убирает в сторону каштановую прядь.

— Но ремонт все же выльется примерно в тысячу двести.

Я склоняюсь к Рори, который, так случилось, работает в семейной автомастерской. Моя страховая франшиза астрономическая, и если я подам заявку на ремонт, мой страховой взнос взлетит до небес. Оплата наличными - единственный вариант.

— А есть какая-то скидка «я-сплю-с-твоей-лучшей-подругой» или что-то в этом роде?

Люк смеётся в ладонь, щёки краснеют, явно позабавленный этим комментарием.

Обходя машину, Рори объясняет.

— Это «мне-очень-нравится-Сьюзен-и-я-помогаю-ее-подруге» скидка. Я беру с тебя только за детали.

Я падаю на кресло в гараже.

Люк подходит и садится на стол прямо передо мной. Кладёт руки мне на плечи.

— Все будет хорошо. Я не против возить тебя на работу.

Милое предложение, но ничего не выйдет.

— Летом. А потом что? Ты должен вернуться обратно в колледж, Люк. Мне нужна машина.

— Мама даст тебе свою.