Неожиданное осложнение - Страница 33

К оглавлению

Он скрещивает руки на груди.

— Что ты делаешь?

— Я не знаю. Что я делаю? — руки проходятся по волосам, чтобы убедиться, что ни единой прядки не летает вокруг.

— Это строительная площадка. Не клуб. Не служба знакомств, — тон раздражающе похож на тон прошлой ночи.

Я глубоко дышу и думаю о том, что сегодня большой день. Наклоняю голову в его сторону.

— Тебе когда-нибудь в голову приходило, что женщины хотят выглядеть хорошо для себя, а не для мужчин?

Он опускает руки, обходит пилу, подходя к выключателю, который лежит на земле.

— Хочешь сказать, что не была бы счастлива поиграть там в игру «Тупой и еще тупее»? — вставляет ее в ближайший удлинитель.

Я оглядываюсь назад на Тима и Гэри, которые спорят о том, как занести в дом кусок гипсокартона.

— По крайней мере, они хотят, чтобы я был рядом.

Вытирает руки о джинсы.

— Ага, они хотят, чтобы ты была в порядке, — говорит он. Затем включает пилу.

Я прям-таки вижу, как у меня на лице расползается улыбка.

— Ой, Адам, ты что, ревнуешь?

Он перестает делать то, что делал, и смотрит на меня с самым серьезным выражением лица.

— Нет.

А теперь чувствую, как моя улыбка исчезает. Похоже, он сегодня весь день собирается быть угрюмым.

Подхожу к нему и смотрю вниз на пилу.

— Окей. Хочешь показать мне, что делать, или я должна просто попробовать?

— Теперь уже не так уверена, когда машина работает?

— Конечно, я уверена. Я просто дохожу до центра дерева и отрезаю.

Он кладет руки мне на бедра и отодвигает меня.

— Нет, если ты не хочешь начать смешивать напитки с протезом. Встань здесь, — показывает мне на место в стороне от лезвия.

Подходит и берет доску с земли. Кладет ее на стол, вытаскивает из заднего кармана карандаш и листок бумаги. Сделав пометку, он пишет на бумаге, а затем кладет карандаш за ухо.

— А это зачем? — спрашиваю я.

— Я сделал заметки, когда вчера конструировал шкаф для первого этажа. Стало слишком темно, чтобы закончить, — он кладет бумагу в карман. Затем кладет дерево на пилу и настраивает параметры.

— Иди сюда, — он тянет меня поближе, — стой сбоку от лезвия при резке. Видишь этот кусок здесь? — он указывает на прозрачную панель на пиле, на которую опирается доска. — Это называется забором. Держи древесину крепко, чтобы избежать отдачи.

Он подходит ко мне, и мое тело каменеет. Опираясь на меня, он кладет мою левую руку на ручку пилы, его рука поверх моей. Он начинает говорить о том, почему важно держать доску прямо и упоминает что-то о расщеплении, но все, о чем я могу думать, это то, что его рука идеально гладкая, но в то же время покрыта мозолями. Она теплая, мягкая и сильная, но когда он скользит по моей руке, я чувствую грубые участки на его ладони.

— Поняла? — спрашивает он.

Мой мозг поражает запах его туалетной воды.

Сглатываю и киваю.

Он включает лезвие, и металл начинает быстро вращаться. Он опускает наши руки, когда мы направляем клинок по дереву. Вырез сделан. Он выключает пилу.

— Мы должны сделать еще три, — Адам кладет деревянный брус рядом с домом и берет еще один. Его ноги останавливаются, когда он на мгновение замирает. Затем добавляет:

— Я собираюсь показать тебе еще разок, а потом можешь делать все сама.

Соглашаюсь и слушаю его. На этот раз он позволяет мне корректировать измерения и прикладывать их к линейке станка.

Он снова подходит ко мне, еще ближе. Его твердая грудь прижимается к моей спине, и, когда я слегка наклоняюсь, чтобы придержать доску, я мягко прижимаюсь к его паху. Он не двигается, и я не пытаюсь его отодвинуть.

Включаю пилу и позволяю ему вести мою руку вниз, как и раньше. Вырез готов через считанные секунды. Как только он сделан, Адам уходит и берет с собой свежеотрезанный кусок.

Я просто стою там.

Все еще.

Он возвращается с третьим куском и передает его мне.

— Хорошо, теперь ты. Давай резать.

Я делаю все возможное, чтобы не отрезать себе пальцы. Когда все доски порезаны, мы берем их в дом и заканчиваем собирать шкаф.

Адам стоит на коленях на полу, заколачивая в дерево последний гвоздь.

— Эй, Лия.

Я вздрагиваю от звука своего имени, практически роняя молоток. Это Рик.

— Тоби сказал, что ты хотела поработать с электроинструментом. Мы собираемся установить медные трубы для системы отопления. Если хочешь использовать паяльную лампу, твоя очередь.

У меня руки чешутся, так мне хочется попробовать паяльную лампу. Я действительно хочу попробовать, но знаю, что все это приведет к спору, а я здесь, чтобы работать. Не для удовольствия.

— Нет, спасибо. Я закончу все здесь, — поворачиваюсь к шкафу.

— Все нормально, — говорит Адам.

Смотрю вниз. Он сидит на корточках внизу, крепкие бедра виднеются из-под джинсов.

— Иди.

Мои глаза расширяются от удивления. Он по доброй воле отпускает меня, чтобы я не была рядом? И сделать что-то, что мне будет интересно?

— Да все нормально. Это часть моих ста часов. Я здесь не ради веселья.

— На самом деле, именно для этого, — он прислоняется локтем к бедру. — Это не должно быть похоже на работу. Цель волонтерства - помогать другим. Так что, иди, подожги что-нибудь. Просто не сжигай все место, — этот последний кусочек фразы он произносит с бессознательной ухмылкой.

Сжимаю губы и киваю.

Я почти выхожу из дома, когда оборачиваюсь и смотрю на Адама.

— Спасибо, — говорю я.

Меня вознаграждают понимающим кивком.