Неожиданное осложнение - Страница 64

Тянусь к сумке и достаю телефон. Я смотрю на дорогу – хорошо, хорошо, я ненадолго отвлеклась – и нажимаю на приложение Audible, открывая книгу, которую начала слушать с Адамом. Я загрузила ее раньше и слушала время от времени.

Девушка рассказчик начинает рассказывать.

«Все о нас, нашем детстве, наших отношениях - все складывается воедино. Моя роль в его жизни тогда и сейчас. Я всегда любила его, и всегда буду, но, может быть, моя цель - быть для него чем-то серьезным, а не любовницей».

Нажимаю кнопку «стоп» и бросаю телефон на заднее сиденье. Я официально ненавижу эту книгу.

Снова барабаню пальцами по рулю. На моих ногтях симпатичный оттенок ярко-розового. Я смотрю на них именно тогда, когда желтый свет указывает на то, что мой бензин на исходе.

— Черт подери, Люк, — кричу я.

На самом деле это не его вина. В последнее время я ездила на этом драндулете столько же, сколько и он. Я еще утром должна была заметить, что бензина почти не осталось.

Я проезжаю еще несколько миль, пока не добираюсь до города всего за несколько съездов до Сидар-Ридж. Конечно же, этот сталкер едет за мной к съезду с шоссе. Я направляюсь по дороге к первой заправочной станции недалеко от шоссе и останавливаюсь у колонки самообслуживания. Глушу машину, открываю бензобак и выскакиваю из машины. Грузовик Адама припаркован рядом с насосом для накачивания воздуха.

Выбираю тип бензина и вставляю сопло в резервуар. Смотрю, как цена ползет вверх, когда рядом с колонкой с другой стороны от меня паркуется полицейская машина.

Открывается передняя дверь, и выходит офицер Харпер. Поправляет свои штаны, подтягивая их вокруг талии, когда видит, что я стою рядом.

Сдержанно улыбаюсь ему. Ни больше, ни меньше. Имею в виду, он причина того, что я на полгода застряла с Адамом. Если бы он только как следует выполнял свою работу, и действительно расследовал аварию, мне бы не пришлось проходить через этот бедлам.

— Привет, — говорит он, довольно приветливо для человека, который арестовал меня за вождение в нетрезвом состоянии. — Пейдж, да?

— Лия Пейдж, — подтверждаю я. — И не беспокойтесь, я еду домой со своих общественных работ.

Он кладет обе руки на пояс чуть выше кобуры и рации - удобное место для отдыха, я уверена. Повернув голову в сторону, он прищуривается, глядя на меня.

— У вас неприятности?

Я моргаю. Мой счетчик бензина тикает и щелкает.

— Только те, в которые вы меня втянули.

— Где вы отрабатываете свои часы? — спрашивает он.

Озадаченно смотрю в сторону, а затем снова на него, чтобы ответить:

— «Дома для всех душ».

Его глаза загораются.

— Территория Рейнгольда. Отличная организация. Рад, что вы помогаете там.

— Я тоже, — отвечаю я.

Вставляю сопло обратно в держатель. Закрываю крышку бензобака, когда вижу, как Адам выходит из грузовика. Он начинает двигаться к нам, но останавливается. Затем поворачивается и направляется к стороне своего грузовика. Он бьет кулаком в воздух, но остается у своего грузовика.

Снова смотрю на Харпера.

— А вы как будто удивились.

Он поднимает на меня глаза.

— Простите?

— Я отрабатываю часы лишь из-за вас, — не могу поверить, что объясняю ему детали.

Харпер прищуривается.

— Мне стоит проверить вас на наличие алкоголя в крови?

Машу ему рукой.

— Нет, нет.

Он убирает заправочный пистолет на место и открывает переднюю дверь.

— Мы нашли вашу подругу. Несколько недель назад она была в плохом состоянии. Ее отправили на реабилитацию, но она самовольно ушла. Если хотите остаться чистой, вам нужно держаться подальше от таких людей, как она.

Меня должно раздражать, что он думает, будто я наркоманка, но меня больше смущает то, что я услышала.

— Виктория была в реабилитационном центре?

Он цокает, разочарование написано на его лице.

— И почему кто-то добровольно отказывается от помощи, не понимаю.

Мои мысли летят с бешеной скоростью. Викторию нашли и отправили на реабилитацию. Я видела ее в баре, так что вполне возможно, что она ушла оттуда. Но, если ее обнаружили, и Харпер узнал ее имя из моей истории, тогда ...

— А Рейнгольд знал, что ее нашли?

— Он ее и привел, — радио на его бедре оживает, женский голос говорит какими-то терминами и цифрами. — Я должен ехать. Хорошего дня, — говорит он.

Поднимаю руку в знак прощания.

Полицейская машина уезжает. А я все еще стою там, ошеломленная, когда слышу, как Адам бежит по асфальту.

Оборачиваюсь.

— Ты лгал мне.

Он открывает рот, но слова не выходят. Он понятия не имеет, что сказать. Слишком плохо для него, потому что мне много что нужно сказать ему.

— Ты лживый кусок дерьма. Ты знал, что в ту ночь за рулем моей машины была Виктория! Ты нашел ее и отправил на реабилитацию. Как скоро после моего ареста ты нашел ее?

Он говорит странно тихо для того, чья вина только что была обнаружена.

— На следующий день.

— На следующий день? — кричу я. — Почему я здесь? Ты сжульничал, заставляя меня выполнять это, — указываю пальцем на пространство между нами — это наказание.

Он бледнеет от моих слов. Это правда. Быть рядом с ним, это не что иное, как наказание.

— Я сделал тебе одолжение. Нет никаких доказательств, записи с камеры, подушка безопасности не открылась, и никто не видел, как ты попала в машину.

У меня сводит желудок от отвращения.

— Ты знал, что она под кайфом села за руль моей машины и разбила ее, но ты все равно заставил меня заниматься общественными работами. Ты держал мои мечты в руках. За что? Это месть?