Неожиданное осложнение - Страница 81

Он нежно целует мой палец.

— Ты ошибалась раньше, — произносит он. — Я могу, и буду делать с тобой все, что захочу. Ты моя. На всю оставшуюся жизнь, Лия Мари Пейдж, ты моя. Я любил только тебя, и теперь, когда ты моя, я не отдам тебя, — его палец поднимается к моей щеке и вытирает слезу.

— Твоя, — наклоняюсь вперёд и снова целую его.

Нежно.

Неизменно.

Я снова обнимаю его за шею, на этот раз, зарываясь пальцами в волосы. Адам кладет руку на мою талию, и вместе мы возвращаемся на кровать.

Моя голова падает на подушку, и его тело находит идеальное место надо мной.

Он целует мое тело.

И любит меня всю.

Я ласкаю его.

Заставляя стонать мое имя от движений рук.

Когда он надевает презерватив и входит в меня, я знаю, что больше никогда в жизни не буду спорить с Адамом Рейнгольдом. Вес его тела на мне, ощущение того, как он входит в меня и наполняет горячей похотью и нежной потребностью - самое прекрасное, что есть в мире.

Он скользит вперед-назад, его рука удерживает мои.

Он трахает меня жестко.

А любит сладко.

И, когда моя спина выгибается, и я сжимаюсь вокруг него, крича его имя, я знаю, никогда не будет ни одного мужчины, которого можно было хотя бы сравнить с ним.

Глава 24

У нас был секс. Много секса.

В кровати он был сладким. На полу - грубым. А в душе... в душе было влажно.

Он взял меня сзади у спинки дивана в гостиной

Стоя, пока я сидела на столешнице на кухне.

На лестнице он ласкал меня ртом.

А я ублажила его, стоя на коленях в коридоре.

Изобразила девушку-ковбоя, скача на нем на обеднённом столе, и делала это спиной к нему.

А еще показала ему все, чему научилась на механическом быке в «Необъезженном жеребце», пока объезжала его на кресле с колесиками.

Теперь мы снова лежим в его постели на смятых простынях. Я здесь двадцать четыре часа, и совершенно не хочу уходить.

Адам играет с пупком. Его большая футболка, надетая на мне, сдвинута вверх, поэтому у него отличный доступ к моему животу. Он погружает язык в мой пупок, и я хихикаю от ощущения.

— После всего, что я сделал с тобой, именно это заставляет тебя извиваться, — дразнит он, когда щекочет мои ребра, место, которое, как он выяснил, может заставить меня сдаться при любых обстоятельствах.

Я щекочу его за коленкой, и он отступает. Да, да, Адам боится, когда его щекочут за коленкой, и это странно.

Боже, я люблю в нем абсолютно все.

— Мы должны поговорить, — говорит он, когда снова ложится рядом, проводя пальцем по моим ребрам.

Я с любопытством поднимаю брови.

— Ты была права, я о том, что ты сказала на заправке. Юридически тебя необоснованно привлекли к общественным работам, и ты не на испытательном сроке. Я солгал тебе, и мне очень жаль.

— Зачем ты это сделал?

— Сделка, которую я заключил с тобой в ту ночь, была настоящей. Я собирался тебе помочь. А Викторию нашел уже после нашего первого дня совместной работы. В то время я не знал, почему, но я просто не мог отпустить тебя.

Делаю глубокий вдох.

— А что теперь?

— Харпер уже несколько месяцев мечтает о моей должности. Он все еще не верит, что не ты была за рулем, и, если обнаружит, что мы вместе, ну, это будет огромный скандал. И я буду выглядеть, как дурак перед людьми из «Домов для всех душ». Я не хочу, чтобы репутация организации хоть как-то пострадала.

— Значит то, что происходит здесь, какое-то время не сможет происходить снова, — говорю я.

— Нет. Я не собираюсь скрывать нас. Я устроил полный бардак, но я все исправлю.

— Нет, нет. Мне ведь еще надо беспокоиться о Джессике. Вероятно, дать этим отношениям время, прежде чем о них кто-то узнает, правильный ход. И я все еще хочу работать на стройке.

Его лицо загорается.

— Хочешь?

— Именно. Хотя я верну себе воскресенья. Но ты получишь меня по вторникам перед работой.

Он перекатывается на меня.

— Я хочу тебя каждый день.

Я чувствую, как его эрекция растёт у моего бедра.

Он громко выдыхает и зарывается лицом мне в шею.

— Не знаю, как мне удастся держаться от тебя подальше.

— Никогда не знаешь; может быть, я тебе надоем и ты переболеешь мной. Знаешь, острые ощущения от победы и все такое, — я произношу это дразнящий тоном, но не могу сопротивляться этому назойливому чувству, сидящему глубоко во мне.

— Эй, — он берет меня за подбородок, чтобы я посмотрела на него. — У тебя есть какие-то сомнения?

— Нет! — быстро говорю я. — Просто не могу поверить в то, что произошло. Что все это случилось.

Он улыбается, несмотря на тень беспокойства в глазах. Не знаю, чем вызвана эта озабоченность.

Есть кое-что, о чем я думаю. Не знаю, должна ли я говорить об этом. Может быть, странно, что я поднимаю такую тему, но я просто выпаливаю:

— Ты всего лишь второй парень, с которым я спала.

Рука, скользящая вверх-вниз по моей грудной клетке, вздрагивает. Его пальцы горячие на моей коже, и они просто неподвижно замерли. Его грудь тоже не двигается, поэтому я поднимаю голову, чтобы убедиться, что он все еще жив.

— Ты в порядке? — спрашиваю я.

Кажется, что его глаза закрыты, но он просто смотрит вниз на простыни.

Приподнимаюсь на локтях. Теперь я начинаю беспокоиться.

— Адам?

— Я разрушил тебя, — он поворачивается лицом ко мне, взгляд полон уверенности. — Мои слова в тот день... они полностью уничтожили тебя.

— Давай не будем сходить с ума. Я тусовалась с парнями. Со многими. Меня постоянно кадрят в баре, и мои девочки любят сводить меня с кем-нибудь. Может я никого и не подпускала к финишу, но я определенно... ты не хочешь об этом слышать, да?